Игрок в вейци (средневековая новелла)

или

 Повесть о том, как маленький Даос подарил первый ход лучшему игроку Поднебесной, а девушка — игрок Мяо Гуань решила свою судьбу в двух партиях в вейци.

 

Юноша нашел подругу,
Жаждал с ней соединения,-
Встречу Небо предрешило
За сто лет до их рожденья.

 

 * * *

 

 С незапамятных времен сложилась пословица: У всякой вещи своя пара. И потому, верно, так много существует рассказов о даровитых юношах и прекрасных девушках, которые соединились по воле Неба.

 Один из этих рассказов, об игроке в вейци, который приобрел себе жену за доской в вейци, уважаемый читатель, ты сейчас услышишь. Ведь не так уж часто можно услыхать о брачном союзе двух людей, которые волею Неба, родились за много тысяч милей друг от друга! Но прежде чем нам начинать, выслушай, уважаемый читатель, вот какие стихи:

Причуды жизни, суеты мирской
Сродни борьбе за шашечной доской.
Подчас бывает, что в конце игры
Мы затеваем брачные пиры.
Изрек Го-нэн, наученный судьбой:
— Приносит радость выигранный бой,
Но даже поражение порой
Нельзя считать проигранной игрой.

 Говорят, что игра в вейци воспроизводит картину мира, составленную по триграммам, который создал сам император Фу Си. Число шашек на доске соответствует количеству дней, за которые земля совершает оборот вокруг солнца. Черные и белые камни обозначают две противоположные силы: Инь и Ян (темные и светлые силы природы). Четыре угла доски — это солнце, луна, звезды и знаки зодиака. На доске происходят тысячи изменений, секрет которых не в состоянии разгадать даже боги.

 Бессмертные очень любят играть в эту игру, и недаром существует история о Ван Чжи с горы Ланькэшань. (Вань Чжи пошел за хворостом в горы, там он встретил двух старцев игравших в вейци. Он так увлекся наблюдением за игрой в вейци, что когда он опомнился, древко его топора превратилось в труху, и прошло около ста лет).

 Есть предание, будто вейци изобрел император Яо (император золотого века) и обучил своего сына Дань Чжу. Но это вздор — не может того быть, чтобы до Тана и Юя (легендарные династии) в вейци не играли боги!

 Вдобавок надо принять в рассуждение, что выучиться этому искусству совсем не просто! Если, однако же, по самой природе человек способен к игре в вейци, он чувствует и даже точно знает, какой ход следует сделать; Игра его с самого начала необыкновенна, необычайна и с каждым днем становится все совершеннее, пока мастер не достигает своей вершины. Бывают и другие люди, обделенные и обиженные природой. С трудом сделают они два, насилу три хода, а дальше — ни с места. Пусть самые опытные, самые лучшие игроки много лет подряд посвящают этих тупиц в сокровенные тайны вейци — годы учения принесут пользу только учителям, а бесталанные ученики с чем начинали, на том и закончат. Видно не зря говорится: дар к винопитию и к вейци определены судьбою раз и навсегда, и человеку не приумножить его и не растратить.

 

 Во времена династии Сун (960-1279) жил в Цайчжоуском округе, в деревне Далюйцунь крестьянский паренек по имени Чжоу Го-нэн. Он с детства увлекался игрой в вейци. Родители отдали его в деревенскую школу. Едва только выдастся у мальчиков свободная минута, как Го-нэн со своими приятелями мигом расставят на самодельной доске камешки двух цветов или обломки черепицы, и меж ними начинается сражение. А если, возвращаясь после уроков домой, Го-нэн замечал стариков, которые играли в вейци, он останавливался подле и уже не отрывал взгляда от доски. При неудачном ходе одного из играющих, он ощущал зуд во всем теле — загорался от возбуждения, отчаянно размахивал руками, и подсказывал игрокам. И, поверьте, всякий раз это были замечательные советы — лучшего хода никто бы не придумал.

 День ото дня росло искусство Го-нэна, и скоро он стал лучшим игроком на деревне. Прежде другие игроки давали ему камень или два, теперь же Го-нэн сам уступал первый ход или даже камень, но несмотря ни на что, никому не удавалось свести игру с ним хотя бы вничью дважды подряд. Так Го-нэн обошел с доскою всю деревню, но равного по силам соперника не сыскал.

 Ему было от роду всего 15 или, самое большее, 16 лет, а он уже прослыл знаменитостью по всей округе. Поразительные его способности, проявившиеся в столь раннем возрасте, давали пищу для всевозможных слухов. Односельчане Го-нэна поговаривали, будто Го-нэн собирал однажды финики где-то далеко за деревней и заметил двух незнакомцев в даосском монашеском облачении. Они сидели на траве и играли в вейци. Го-нэн присел поодаль на корточки и принялся наблюдать за игрой. — Смотри-ка, этот мальчуган тоже любитель вейци! — улыбнулся один из монахов, — Давай научим его играть так, чтобы он всегда выходил победителем. И он показал мальчику на доске приемы нападения и защиты, истребления и захвата, выручки и поддержки, обороны и отпора. Мальчик уразумел и запомнил все, что ему объяснили. — Отныне и впредь не будет тебе равного противника во всей Поднебесной! — сказали монахи и улыбаясь ушли. И правда, с той поры Го-нэн не знал поражений. Нет сомнений, на краю деревенского поля он повстречался с небожителями, и они раскрыли ему волшебную тайну игры. Так говорили многие.

 Но иные, слишком острые на язык, не хотели ничему верить. Вся эта история — сплошная выдумка, твердили они. Просто-напросто у Го-нэна особый талант, и к тому же он беспрерывно, без устали упражняется в своем искусстве. А россказни про монахов или богов, которых он якобы видел, годны только на то, чтобы дурачить глупцов. Так чаще всего говорили упрямцы и завзятые спорщики. Как бы то ни было, сейчас гадать не стоит, истинная правда лишь то, что юноша не знал себе равных в вейци.

 Безупречная игра Го-нэна, столь редкая в столь юном возрасте, как мы уже говорили, принесла ему славу. В деревню, где он жил, стали наведываться чиновники и землевладельцы, сыновья богатых и знатных родителей. Азартные игроки не могли и не хотели смириться с неудачей и приглашали Го-нэна сыграть еще раз, на деньги, но и тут постоянно терпели поражение и проигрывали кто пять, кто десять юаней.

 Мало-помалу у Го-нэна завелись деньги. Он выучился тонкому обращению, набрался высокомерия и в скором времени перестал походить на простого деревенского парня.

 Видя, что их сын возмужал, родители надумали его женить. Но они не подозревали, что у Го-нэна свои планы, несхожие с их нехитрыми стариковскими расчетами.

 — Происхождение наше совсем низкое, — сказал сын старикам, — никого, кроме темной деревенской девчонки, мне пока в жены не взять. Да только крестьянки с их грубыми вкусами и привычками — не по мне. Пущусь-ка я лучше в путешествие, посмотрю чужие края. С таким искусством, как мое, даже деньги на дорожные расходы ни к чему. Не сыщу жену в одном месте, — стало быть, судьба повелевает идти в другое. Буду ждать до той поры, пока не встречу девушку, которая будет мне близка по сердцу и по мыслям. Тогда сбудутся лучшие мои мечты.

 Услыхав такие гордые речи, родители оробели и отступились.

 Сказано — сделано, и через несколько дней Го-нэн простился с родителями. Он оделся во все новое, и старики едва узнали сына. Го-нэн облачился в скромный халат странника, а голову повязал платком из грубой ткани — ни дать ни взять молодой даосский монах. Опомнившись от изумления родители спросили:

 — Для чего ты так вырядился, сынок?

 — Я хочу, подобно облаку, плывущему в небе, облететь весь свет, — отвечал Го-нэн со смехом. — Я хочу найти девушку, которая достойна стать моей женой.

 — Видно ты твердо решился, сынок, отговаривать тебя бесполезно, — сказали старики. — А только, как найдешь жену, скорее возвращайся домой. Может, и сладко покажется на чужбине, а все же не забывай родные места!

 — Ну вот еще! — отозвался Го-нэн.

 День был счастливый и сулил удачу всяческим начинаниям, а потому Го-нэн, не мешкая, отправился в путь. С этого часа он стал называть себя Маленький Даос.

 * * *

 Маленький Даос рассудил, что первым делом ему надо идти в Бяньлянь (старое название города Кастфыня, главного города провинции Хэнань): ведь это столица, там живет сам император и, без сомнения, сыщется много знаменитых игроков.

 Однако, прибыв в столицу, он убедился, что и здесь никто не в силах его обыграть. По всему городу прогремела молва о несравненном игроке в вейци. Придворные навещали его запросто, повсюду его принимали как дорогого гостя. Многих он брал в ученье, много играл на деньги, и дни бежали за днями весело и незаметно. Но равного себе игрока он так и не встретил; не встретил он и девушку, которая бы ему полюбилась или хотя бы приглянулась.

 Прошло немало времени, пока Го-нэн наконец не понял, что судьба его, как видно, не здесь. Он бросил столицу и отправился в Тайюань, а оттуда в Чжэньдин. Где бы ни появлялся Го-нэн, повсюду играл он в вейци, но достойного соперника по-прежнему не находил. И вот однажды его точно бы осенило, и, вне себя от радости, он воскликнул:

 — Как же я это запамятовал! Ведь у Яньшанских гор (горы в районе Пекина) есть страна Ляо (государство и династия 10-12 веков существовавшее на территории современной Монголии и Северо-Восточных провинций Китая). Рассказывают , что столица этой страны пышнее и богаче самого Бяньляна. Там-то, конечно, и живут лучшие мастера игры, не знающие себе равных во всей Поднебесной! Правда, у нас в Срединном государстве, я слыву первым игроком, может, и там не осрамлюсь? Решено, иду к Яньшаньским горам! Найду первоклассного игрока и померюсь с ним силами — постою за честь Срединного государства! А заодно и свое имя прославлю в далеких краях. И потом, издавна сложилась поговорка: в Янь и Чжао красавиц без счета. Искусство игры откроет мне двери в богатые дома, и как знать, может быть, я найду себе там добрую жену.

 Сказано — сделано: Го-нэн отправился на север. Дорогою случалось ему есть под открытым небом и спать под дождем; на ночлег он останавливался поздно вечером, а ранним утром снова пускался в путь. Не много миновало дней, а он уже приближался к Яньшаньским горам; у подножия их стоял город Яньцзин.

 В то время Яньцзин был столицей киданьского племени Елюй. Во времена Сунов это племя получило название Северной династии и его связывали со Срединным государством узы дружбы. Ши Цзин-тан (10 век), основатель династии Цзинь, уступил киданям шестнадцать округов в местности Янь и Юнь, и вот уже более ста лет северные соседи испытывали на себе воздействие китайских нравов и обычаев. За это время чужеземные титулы владык, всякие там «шаньюй», «каган», «цзаньпу», «ланчжу» вышли из употребления, и подданые Ляо величали своего правителя императором и государем. Даже названия чиновных должностей — и те были почти такие же, как в Срединном государстве. Исчезли различия и в одежде, в ремеслах и искусствах.

 Изо всех игр больше всего подданные императора Ляо любили вейци. Лучший игрок получал почетное прозвище «Десница страны». Его посылали ко двору Южной династии (Династия Сун, под давлением кочевников столицу перенесли на юг), и он вызывал на поединок самого сильного соперника.

 Сын одного князя, лучший игрок племени киданей, отправился однажды к Южному двору. В Китае в эту пору первым игроком считался приближенный императора Гу Сы-жан, но его выдали за третьего по силе игрока. Противники сели за доску. Гу Сы-жан одним ходом разрезал две линии окружения. (С того времени замечательный ход Гу Сы-жана можно найти в любом сочинении об игре в вейци). Княжеский сын потерпел поражение. Он хотел узнать побольше о своем противнике. Переводчик сказал ему, что Гу Сы-жан — третий игрок страны.

 — Нельзя ли мне встретиться с первым игроком? — спросил гость.

 — Выиграйте у третьего — отвечали ему, встретитесь со вторым, победите второго — увидите первого. Вы ведь не сумели одолеть даже третьего, а еще толкуете о первом! Нет уж, вам и второго-то не видать!

 Гостю нечего было на это возразить, он только тяжело вздохнул и, вконец огорченный, промолвил:

 — Я первый игрок при Северном дворе, а у вас не смог победить и третьего игрока! Навсегда отрекаюсь от вейци!

 С этими словами он разбил вдребезги свою доску и, в полном отчаянии, уехал, не догадываясь о том, что китайцы провели его и обманули. Таков старинный рассказ, но пора нам вернуться к нашей истории.

 Десницею страны в те годы был не мужчина, а девушка, по имени Мяо Гуань. Ей покровительствовал один из князей, — брат императора, и девушке был пожалован чин придворного игрока в вейци. В столице открыли школу, где Мяо Гуань обучала искусству вейци. Если бы вы спросили, в чем состоит это искусство, мы бы ответили только, что нам известны тридцать два приема, каждому из которых присвоено особое наименование.

Красавица Мяо
Игрой поражала чудесной,
Ей не было равных
В любом уголке Поднебесной.
Как полководец,
Вела она шашки в сраженье,
Вела наступленье
И смело брала в окруженье.
Прекрасную руку
«Десницей страны» называли,
Прекрасные очи
Сиянье луны затмевали.
Достойный Учитель —
Постигла все таинства боя,
В глубины искусства
Вела игроков за собою.
Бесчувственный камень
И тот бы склонился пред нею, —
А люди молчали
И слушали, благоговея.

 Князья и придворные присылали своих детей и просили Мяо Гуань выучить их игре в вейци. Впрочем, не одни придворные стремились попасть в ученики к Мяо Гуань. Множество незнатных молодых людей, богатых и даже бедных, приходили к девушке, низко ей кланялись и называли учителем.

 Положение наставницы обязывало ко многому, и Мяо Гуань держалась с достоинством, мало того — с важностью: лишнего слова не обронит, лишний раз не улыбнется. Так же как и Го-нэн, она ждала достойного противника и поэтому любое предложение выйти замуж неизменно отвергала. Слава о ее мастерстве разнеслась по всей стране. Многие вздыхали с вожделением, видя красоту Мяо Гуань и ее даровитость, но, не одолев ее за доской вейци, нечего было и заикаться о замужестве. И вот, несмотря на громкую славу и великое множество учеников, Мяо Гуань по-прежнему проводила долгие ночи на одиноком ложе.

 Рассказывают, что Го-нэн, который теперь называл себя Маленьким Даосом, приехал в Яньцзин и остановился в гостинице. Очень скоро услыхал он о Мяо Гуань и решил не откладывая, с нею встретиться. Явившись прямо в школу, он увидел молодую и на редкость красивую девушку, которая объясняла ученикам правила игры. Душа юноши мигом покинула тело. Завороженный красотою Мяо Гуань, он окаменел и забыл обо всем на свете, кроме желания ее обнять и вкусить с нею все радости любви.

 Наконец, придя в себя, он подумал: Погляжу, как она играет, а сам пока открываться не стану. Го-нэн заложил руки в рукава халата и с безразличным видом принялся наблюдать за игрой. Он замечал немало просчетов, но молчал, ничем не выдавая своих мыслей. Так продолжалось несколько дней, пока наконец Го-нэн не сдержался и не подсказал такой ход, которого Мяо Гуань не знала. Впрочем, она сразу же поняла, что ход отменный. Наставница подняла глаза — перед ней стоял юноша в одежде монаха.

 — Откуда он взялся, этот странный человек? — удивленно и недоверчиво подумала Мяо Гуань, но сдержала свое любопытство, сделала вид, будто не замечает незнакомца, и оживленно, нарочито громко стала разъяснять ученикам положение на доске. Когда же она назвала и посоветовала ход, заведомо неверный, Маленький Даос снова не выдержал и горячо запротестовал:

 — Этот ход неудачный! После него Вы понесете тяжелые потери в других местах доски!

 И в самом деле, все вышло именно так, как предсказывал Маленький Даос.

 — Что за человек? Откуда он взялся? — подумала Мяо Гуань, — Если он и дальше будет подглядывать за моей игрой и подстерегать ошибки, ученики потеряют ко мне уважение, надо мною начнут смеяться.

 — Здесь ведь не улица, а школа! Как посмел чужой войти и мешать нашим занятиям? — крикнула она сердито и приказала двум ученикам вывести незнакомца за ворота.

 — Раз плохо играешь, нечего обижаться! Ну, что ж, посмотрим, удастся ли тебе от меня отделаться! — усмехнулся Го-нэн, заложил руки за спину и как ни в чем не бывало зашагал к выходу. — Хороша, — думал он, — очень хороша! Правда, в игре ей со мною не тягаться, но между женщинами такой игрок — настоящее чудо. Я завоюю ее на доске в вейци! Клянусь не возвращаться домой, пока не добьюсь своего!

 С этими мыслями Го-нэн перешел на другую сторону улицы и обратился к старику, сидевшему у ворот:

 — Можно мне снять комнату в вашем доме?

 — На что же тебе комната именно здесь, а не где-нибудь еще? — спросил старик.

 — Видите ли, я приехал в Яньцзин с одной целью — научиться игре в вейци. И если вы сдадите мне комнату, я смогу хотя бы украдкой наблюдать за игрою вашей знаменитой соседки.

 — Что же, дело хорошее! — промолвил старик. — Моя соседка и правда первый игрок в нашей земле. Да, что там — говорят во всей Поднебесной нет ей ровни! Раз уж ты отправился посмотреть свет, тебе непременно надо поучиться у нашей Мяо Гуань! У меня детей нет. Живем мы вдвоем со старухой, она швея. Ее трудами и кормимся. Вот этот домик у ворот как раз пустует. Вообще-то я его сдаю на короткий срок гостям, которые приезжают издалека посмотреть на игру Мяо Гуань, но могу сдать и на долгое время. А с нашей девицею мы живем душа в душу.

 Маленький Даос вынул из рукава бумажный сверток с серебром, выбрал кусок покрупнее и отдал старику. Потом он вернулся в гостиницу, взял свои пожитки и перенес на квартиру, которую только что нанял. Он разобрал и разложил вещи, и тут на глаза ему попалась деревянная выбеленная мелом доска.

 — Дай мне на время эту доску, — попросил Го-нэн хозяина. — Я напишу объявление.

 — Какое еще объявление? О чем? — спросил старик.

 — Я тоже буду учить игре в вейци, и как знать, у кого дело пойдет лучше — у Мяо Гуань или у меня.

 — Что за вздор! Какой ты ей соперник?

 — Ты только дай доску, остальное не твоя забота.

 — Доска лежит без дела, бери, если надо. Только смотри, как бы беды не нажить: ведь тебя засмеют — хоть вон из города беги!

 — Ничего! Не засмеют! — ответил Го-нэн и достал прибор для письма.

 Он старательно растер тушь, обильно смочил кисть, и на деревянной доске появилось красиво написанное объявление. Ни минуты не медля, молодой человек прибил его над своею дверью. Вот, что было написано на доске: Игрок в вейци, Маленький Даос из Жунаня, уступает лучшему игроку Поднебесной первый ход.

 — Ты отдаешь лучшему игроку первый ход? Ну и хвастун! Какая наглость! Наверное, ты не знаешь нашу Мяо Гуань! — воскликнул старик.

 — Ей-то как раз я и хочу уступить первый ход. И буду считать себя истинным мастером игры в вейци, если выйду победителем.

 Старик не верил своим ушам. Он поскорее побежал к себе, чтобы рассказать обо всем своей старухе.

 — Все чужеземцы любят похвастать, но может, он и в самом деле хорошо играет, как знать — отвечала старуха, выслушав мужа.

 — Что ты, он еще слишком молод, — возразил старик

 — Молодость искусству не помеха. Ведь и наша соседка тоже не старая, правда?

 — Ну и ну! Противники живут напротив, через улицу! Чем это кончится, к чему приведет?

 Не станем рассказывать вам, о чем болтали старики, а поведаем лучше, что произошло вслед за тем, как Го-нэн вывесил свое объявление.

 Нашлись услужливые люди, которые мигом доложили обо всем Мяо Гуань. Девушка тотчас сообразила, в кого метит неожиданное объявление, и догадалась, что написал его тот самый незнакомец, который накануне следил за игрой. В душе ее вспыхнул гнев.

 — Сколько времени я здесь первая из первых — и вот появляется какой-то проходимец и смеет уличать меня в ошибках! Надо разгромить его так, чтобы он навсегда запомнил этот урок! — подумала она, но тут же переменила свое решение. — Вчера он подсказал несколько таких ходов, о которых я даже не догадывалась. Хорошо, если я смогу его победить — тогда я разобью его вывеску и выгоню его вон из города. А что, если я проиграю? Тогда прощай моя слава — никто обо мне и слышать больше не захочет! Нет, тут надо действовать наверняка. Прежде всего, подошлю к нему надежного человека и как следует обо всем разузнаю и выведаю, а потом уж буду решать.

 Был у Мяо Гуань любимый ученик, по имени Чжан. В искусстве игры он уступал только лишь своей наставнице, всех же остальных оставлял далеко позади. Его-то и позвала к себе Мяо Гуань.

 — Напротив поселился какой-то Маленький Даос из Жунаня. Он хвастается и бахвалится невесть как, а я даже не знаю, на что он способен. Я было хотела сразиться с ним, но потом сообразила, что спешить не стоит, и подумала, что сперва с ним должен сыграть ты — так будет полезнее всего. Ведь по силе и умению ты уступаешь мне немного, а исход вашей игры покажет, что можно ждать от этого противника.

 Выслушав приказ учительницы, Чжан тут же отправился к Маленькому Даосу. Он разложил перед Го-нэном доску и предложил сыграть.

 — Первый ход принадлежит гостю, сказал он.

 — Нет, я ведь написал, что даже лучшему игроку Поднебесной уступаю первый ход! Ни за что не начну первым! Вот если я проиграю господину, то с благодарностью приму его великодушную уступку.

 Чжану ничего не оставалось, как начать игру. Всякий раз он подолгу думал над ходом, а противник отвечал ему тотчас, почти не задумываясь. Игра не захватила еще всей доски, а Чжану уже грозило неминуемое поражение.

 — Ваше мастерство необычайно, — проговорил он, складывая на груди руки в знак почтения, — Я недостоин состязаться с Вами как равный с равным. Дайте мне фору один камень, тогда мы сможем продолжать игру. Чжан получил фору не один, а два камня, выставил их на доску и сделал ход. Скоро, однако же, он снова был на грани проигрыша.

 — Ваша жертва мне не помогла, — признался он смиренно — Дайте мне еще один камень.

 Получив три камня форы, он вздохнул свободнее и кое-как свел партию вничью.

 Уважаемый читатель! Если противник в трудном положении, можно дать ему камень форы или два, но если вы отдали три, значит, ваш противник очень слаб. Впрочем, если он получил всего три камня форы от первоклассного игрока, обвинять его в слабости все же несправедливо. Чжан был у Мяо Гуань самым способным учеником, только потому он и смог выдержать до конца, хотя и с величайшим напряжением, а другой на его месте давно бы сложил оружие. Вместе с тем, глядя на их игру, каждый мог бы сказать, что Маленький Даос действительно превосходный мастер. После трех партий Маленький Даос обратился к Чжану с такими словами:

 — Уважаемый господин, вы играете довольно сильно. Как видно, в вашей стране вы в числе лучших. Есть ли у вас еще игроки, которые согласились бы встретиться со мною? Я бы с великой охотой у них поучился.

 Чжан понял, что Маленький Даос метит в его наставницу Мяо Гуань, но отвечать за нее не решился. Он распрощался с Го-нэном и вернулся в школу.

 — Искусство Маленького Даоса необычайно! — сказал он учительнице, оставшись с ней наедине. — Думается мне, что вам против него не выстоять.

 Мяо Гуань испуганно приложила руку к губам, призывая Чжана молчать и хранить тайну.

 

 * * *

 

 С этого дня Мяо Гуань больше не принимала учеников и не решалась открыто продолжать занятия в своей школе. Жители Яньцзина были удивлены и встревожены — точно так же как незадолго до того они неприятно удивились, увидев объявление, которое вывесил чужеземец. По городу поползли слухи, что Чжан получил от противника фору в несколько камней. Кто же из двух сильнее — Маленький Даос или Мяо Гуань? Среди любителей вейци начались споры.

 — Наша Мяо Гуань видно, просто не хочет с ним играть: не верит, что он настоящий игрок, — говорили одни.

 — Вряд ли! Ведь он написал, что уступает первый ход лучшему игроку Поднебесной! — говорили другие. — Но наша Мяо Гуань такого бахвальства не потерпит, она ему покажет, кто сильнее! А пока она не желает, к чему попусту рисковать?

 — Наша Мяо Гуань — Десница страны. Ее у нас никто обыграть не может. Неужто пришелец, чужак возьмет над нею вверх? Скоро все станет ясно. Подождем, пока они сядут за доску. Игра будет на славу! — заранее радовались третьи.

 А четвертые возражали: — Это-то верно, да только навряд ли сядут они играть безо всякой для себя выгоды. Вот что, надо нам раскошелиться — соберем деньги и выставим награду победителю.

 — Прекрасная мысль! — воскликнул один из завзятых любителей вейци, по имени Ху. — Жертвую пятьдесят тысяч юаней!

 — Ты пятьдесят и я пятьдесят! Что я, беднее тебя, что ли? — немедленно отозвался молодой богач Чжи.

 Кто вызвался дать десять тысяч, кто пять. Быстро набралось двести тысяч юаней. Надо вам знать, что награда победителю с давних времен была непременным условием большой игры. Почтенного Ху выбрали казначеем и вручили ему все собранные деньги. Ху отправился к противникам, чтобы сообщить им условия игры и договориться о дне состязания. И Мяо Гуань и Го-нэн с предложенными условиями согласились. Игра была назначена на третий день в полдень в комнатах настоятеля храма. Любители вейци разошлись по домам, чтобы встретиться вновь в назначенный день.

 Хотя Мяо Гуань и согласилась играть, у нее было неспокойно на сердце. Деньги-то ничто, думала она, — денег не жаль, но стоит мне проиграть — и слава моя закатиться! А что если подкупить этого Маленького Даоса? Он издалека, всем в нашем городе чужой, конечно, мечтает разбогатеть. Да так и сделаем! Попрошу его поддаться, подыграть, а награду потихоньку отдам ему, да еще кое-что от себя прибавлю. Едва ли он откажется. Вот с кем бы только передать мою просьбу!

 Посвятить в свой замысел кого-нибудь из учеников она не решалась. — Ах да! — вдруг вспомнила Мяо Гуань. — Ведь ко мне в школу часто заходит за работою старая швея из дома напротив. Маленький Даос остановился у нее — она и переговорит со своим постояльцем от моего имени.

 И без долгих размышлений девушка послала за старухой служанку. Старуха поспешила явиться на зов.

 — Что прикажете, госпожа Мяо Гуань? — спросила она.

 Мяо Гуань отвела ее в свою спальню, усадила и начала так:

 — Хочу посоветоваться с тобою, матушка, по одному делу.

 — По какому делу?

 — У тебя живет Маленький Даос из Жунаня. Я хочу, чтобы ты передала ему от меня несколько слов. Передашь, матушка?

 — Как же, как же, живет! Он хвастается своею силой и собирается сразиться с тобою. Старик мне говорил, что любители вейци уже собрали денег и послезавтра игра. Что же ты желаешь ему сказать?

 — Вот об этом-то я и хотела с тобою посоветоваться. Ты знаешь, я уже давно учу игре в вейци, и даже знатные господа величают меня своею наставницей. Во всей нашей земле не найти игрока под стать мне. У меня много учеников. И вдруг, откуда ни возьмись этот Маленький Даос, со своим хвастливым объявлением. Я подослала к нему своего лучшего ученика Чжана — выведать, на что он способен. Чжан говорит, что искусство Маленького Даоса очень велико. Теперь любители вейци решили испытать и сравнить наши силы и уже назначили игру на послезавтра. Если я проиграю, я не только погублю собственную славу, но и честь нашей страны понесет немалый урон. Вот я и прошу тебя, матушка, потолкуй с ним с глазу на глаз, уговори его, чтобы он уступил мне за доскою.

 — Чем унижаться и кланяться, лучше бы ты показала прежнюю силу и обыграла его! Вдобавок разыгрывается большая награда! Разве откажется он от награды?

 — Не в награде дело. Если только он согласится, я отдам ему весь свой выигрыш, ни одного юаня себе не оставлю.

 — Если он победит, выигрыш и так достанется ему! А в придачу к выигрышу — слава. Худо ли? А если поддастся и проиграет тебе, получит только деньги. Зачем ему такая сделка?

 — Я дам ему еще пятьдесят тысяч юаней, кроме награды. Что же до славы, то вряд ли так уж нужна ему слава в Яньцзине — он ведь не здешний, а чужеземец. И вражды он ко мне кажется, не питает. Получит выигрыш и еще моих пятьдесят тысяч — и довольно с него. Ты, матушка, объясни ему все как следует. Скажи, что я признаю его превосходство, но только пусть не обыгрывает меня на людях — не срамит меня перед всем городом.

 — Я конечно все передам, но согласится ли он — не ручаюсь.

 — Пожалуйста, матушка, постарайся! Если тебе удастся его уломать, я тебя отблагодарю.

 — Не такое это большое дело, чтобы за него благодарить! И потом мы ведь соседи, живем через улицу — довольно захихикала старуха.

 Вернувшись домой, она слово в слово пересказала Го-нэну свой разговор с Мяо Гуань.

 — Замечательно! — радостно воскликнул про себя юноша. Хозяйке же он отвечал так:

 — Я молод годами и приехал издалека, но я владею искусством игры, которое приносит мне немалый доход, так что деньгами меня не удивишь. Только вот что плохо в моей жизни — один я на свете. Если девице хочется, чтобы я ей проиграл, я согласен, но при одном условии.

 — Какое же твое условие?

 — Неужто ты сама не понимаешь, матушка? Неужто надо объяснять? — засмеялся Го-нэн.

 — Нечего загадки загадывать, говори толком, и я пойду передам Мяо Гуань.

 — Скажи, что днем, при людях, я уступлю ей в вейци, но зато ночью она придет ко мне и наедине уступит в другой игре — под одеялом.

 — Бесстыдник! Молодой, а бесстыжий!

 — Нет, я не бесстыжий. Я ведь приехал сюда не ради денег. Ты думаешь, почему я задержался у вас так надолго? Потому, что мне полюбилась красота вашей соседки. Вот это и передай ей, матушка, от моего имени. Если она готова доставить мне на короткий миг радость, я охотно ей проиграю и денег никаких не возьму. А если она откажется, я соберу все свое умение и все силы, и пусть она тогда не ждет пощады.

 — Опомнись, что ты говоришь! Да у меня язык не повернется это повторить!

 — Отчего же не повернется? Вы будете с нею вдвоем, с глазу на глаз. Дело это для нее важное, а на тебя она не обидится, ведь ты только повторишь чужие речи, не более, — с этими словами молодой человек низко поклонился хозяйке. — Если дело сладится, я тебя отблагодарю за труды.

 — Молодой, а какой бесстыжий! — повторила старуха со смехом. — Я ей, конечно все передам, но если она меня отругает, ты будешь просить у меня прощения — вместо нее.

 — Не станет она тебя ругать, можешь быть спокойна, — еще раз заверил Го-нэн свою хозяйку.

 И старуха вновь направилась в дом напротив. Тем временем Мяо Гуань сидела одна в тревожном ожидании. Едва завидев на пороге старую соседку, она облегченно вздохнула и заулыбалась.

 — Прости, матушка, я доставляю тебе столько хлопот. Ну что? Говорила ты с ним? Он согласился?

 — Пол-языка себе отговорила, пока его не уломала! Он согласился, но требует, чтобы ты тоже уступила ему в одном деле.

 — Я на все согласна! Рассказывай!

 — Если согласна, то и деньги твои целы останутся.

 — Тогда что же это такое?

 — Уступка нехитрая, но вместе с тем и не легкая. Сейчас все скажу, но ты прежде обещай, что не станешь на меня сердится, если что тебе придется не по нраву.

 — Не стану, не стану. Ведь я сама просила тебя с ним поговорить. Ну, пожалуйста, выкладывай все как есть!

 Старуха еще немного помедлила для вида и наконец, улыбаясь, проговорила:

 — Оказывается, Маленький Даос остановился у нас потому, что ему приглянулась твоя красота и твой ум. Он, как лягушка, хочет полакомиться лебединым мясом.

 Мяо Гуань залилась краской, но не проронила ни звука.

 — Не обижайся на меня. Ведь это не моя выдумка. Это его глупая прихоть, — продолжала старуха, — Что же мне ему ответить?

 — Я обещала ему сверх выигрыша еще целых пятьдесят тысяч юаней! Деньги немалые. Сказал бы просто: согласен или нет. А он вон что надумал! Какой срам!

 — Я ему все передала, как ты велела, а он мне: — Что мне деньги! Вот если она согласится сделать по-моему, я ей охотно уступлю и ни юаня с нее не возьму. Что на это возразишь? Вот я и решила открыть тебе все напрямик. Знаю, что не надо бы этого делать, да ничего другого не остается.

 — Но мне-то нечего ему ответить! — вскричала Мяо Гуань. — Своим условием он связывает меня по рукам и ногам!

 — Не ответить нельзя, иначе он не даст тебе спуску в игре. Надо что-то придумать!

 Когда соседка произнесла слово игра, сердце девушки снова наполнилось страхом, но она сразу же вспомнила предложение Го-нэна, и опять ее охватило возмущение: — Бесстыдник! Потаскушкино отродье! Ну, погоди, на коварство я отвечу коварством и обведу тебя вокруг пальца! — подумала она, а вслух сказала:

 — О таких нечистых делах впрямую говорить нельзя. Ты матушка, скажи ему примерно так: — Если ты проиграешь, она будет безмерно тронута твоей добротой и щедро тебя отблагодарит. Да, так вот и скажи.

 — Э, да она, видно, соглашается на его условие, — подумала старуха. — Что же, прекрасно! Мне это только на пользу — ведь это я их свела!

 Не чуя от радости под собою ног, старуха поспешила домой. Когда она передала слова девушки своему постояльцу, Го-нэн сперва возликовал, но тут же его охватило беспокойство.

 — И все-таки это не больше, чем слова. Можно ли им верить? Пусть она хотя бы скажет мне сама — меньше останется сомнений.

 Пришлось старухе снова отправиться к соседке. После всех своих просьб и обещаний Мяо Гуань уже не могла отступить. Она согласилась под вечер увидеться с Го-нэном и еще раз обо всем договориться. Когда начало смеркаться, старуха проводила Маленького Даоса в дом Мяо Гуань. Девушка вышла к гостю, они обменялись поклонами.

 — Словно бродячее облако, залетел я в ваши края и бесконечно счастлив, что увидел вашу цветущую красоту, — начал Го-нэн.

 — Мое скромное умение принесло мне известность в этой стране, но тут внезапно появились вы с необычайным вашим искусством. Играть с Вами — все равно, что хвастать своим топором перед домом Лу Баня. (Лу Бань — легендарный мастер плотник. Данное выражение означает: хвастать перед человеком, превосходящим тебя своим искусством)

 — Я никогда не отважилась бы сесть против Вас за доску для вейци, но все в городе требуют нашей встречи. Вот и пришлось мне просить вашу хозяйку, чтобы она сообщила Вам о моем затруднительном положении. Я полагаюсь на Ваше великодушие.

 — Осмелюсь ли я ослушаться и не исполнить Вашей просьбы! — воскликнул молодой человек. — Я давно пленен Вами. Ради Вас остаюсь так долго в этом городе. Я живу совсем один, и если Вы согласитесь утешить меня в моем одиночестве, я не стану играть в полную силу и сберегу Вашу славу.

 — А я щедро отплачу Вам за вашу доброту, можете быть спокойны.

 Лицо Маленького Даоса расплылось в счастливой улыбке.

 — Благодарю вас, благодарю! Я никогда не забуду этой великой милости, — сказал он с поклоном.

 — Взаимное согласие помогает понять друг друга с полуслова. Однако же время позднее. Проводить Вас сама я не решаюсь. Я попрошу матушку — она Вас проводит, — промолвила девушка и крикнула служанке, чтобы та принесла лампу.

 Мяо Гуань ушла к себе в спальню, а Маленький Даос и его хозяйка возвратились домой.

 — Она сама пообещала, больше нечего сомневаться: она моя, — думал Го-нэн. Надо ли говорить, что в мечтах он уже наслаждался счастьем, которое ожидало его после игры.

 

 * * *

 Настал назначенный день. Почтенный Ху с утра явился к обоим противникам, чтобы еще раз напомнить им о состязании. Юноша и девушка облачились в праздничные одежды и двинулись к Храму. На столе в комнате настоятеля уже лежали деньги: их принесли сюда почтенный Ху и благородный Чжи. На специальной подставке посреди комнаты красовалась доска для вейци изготовленная из хунаньского пятнистого бамбука, отделанная по краям пластинками светлой меди, и две лилового цвета чаши из сандалового дерева с набором белых и черных камней изготовленных из юньнанского камня.

 У доски, друг против друга, — два сиденья для игроков. Зрители разместились на двух длинных скамьях, поставленных поперек комнаты. Мяо Гуань, по долгу хозяйки, предложила гостю занять почетное место и играть черными.

 — Нет, я ведь объявил, что уступаю первый ход лучшему игроку Поднебесной, а потому не могу играть черными. Другое дело, если Вы одержите победу. Тогда вторую партию начну я.

 Мяо Гуань сложила руки на груди в знак благодарности.

 — Извините мне мою невежливость! Но тогда первый ход достанется слабейшему.

 С этими словами Мяо Гуань поставила камень на доску. Го-нэн ответил незамедлительно.

Кипит сраженье на доске,
Камней мы слышим стук,
Один игрок зашел в тупик,
Почти тупик, — но вдруг
Он делает бесстрашный ход, —
Противник оттеснен
И снова вражеская рать
Грозит со всех сторон.
Изменчивы, как облака,
Позиции, и вот
Переменил судьбу игры
Один лишь только ход.

 Склонившись над доской, Маленький Даос, то и дело украдкой поглядывал на девушку. Красота Мяо Гуань разожгла в его груди жаркое пламя. Помня об их уговоре, он воздерживался от нападений и больше оборонялся, подыгрывая своей противнице. С обеих сторон положение было примерно одинаково, но подсчет камней показал, что у гостя окружено на один камень больше. Го-нэн признал себя побежденным. Теперь первый ход принадлежал гостю. Партия кончилась очень скоро — Мяо Гуань потерпела поражение.

 — Ваши силы и правда равные, — зашумели зрители. — Каждый по разу выиграл и по разу проиграл. Нужно сыграть последнюю партию — она все решит!

 Уже во второй игре Мяо Гуань почувствовала, что слабеет, и с громадным трудом отвечала на ходы Го-нэна. Теперь же в сердце ее закралось отчаяние. Она стала бросать противнику многозначительные взоры. Го-нэн все понял. Он сделал несколько умышленно неверных ходов. Настало время подсчитывать камни, как и в первый раз, у гостя было на один камень меньше.

 — Все-таки наша Мяо Гуань искуснее, — закричали восхищенные зрители. — Она выиграла две партии из трех!

 Маленький Даос не слышал этих криков, — он, не отрываясь, смотрел на девушку.

 — Не в обиду тебе будет сказано, — обратился к нему почтенный Ху, — ты проиграл: как-никак, а у тебя на один камень меньше.

 С этими словами он поспешно сгреб со стола деньги и, окруженный шумной толпою зрителей, направился к дому Мяо Гуань, чтобы вручить ей награду. Маленький Даос с двумя приятелями тоже пошел домой.

 — Как это ты так оплошал? — спросил один из приятелей. — Из-за одного единственного камня проиграл партию и потерял такие деньги!

 Маленький Даос только усмехался, ничего не отвечая. Приятели думали, что он подавлен и огорчен, и хотели как-нибудь его успокоить, но он не обращал на них никакого внимания.

 Пока он добирался до дому, и приятели и просто любители вейци, шедшие за ним следом, успели разойтись. Навстречу вышла старуха хозяйка.

 — Ну, как игра? — спросила она.

 — Ты ведь знаешь, она согласилась на мое условие! Как же после этого я мог ее обыграть! Уступил ей две партии и позволил сохранить славу Десницы страны. Теперь очередь за ней.

 — Ну, тогда тебе не о чем беспокоиться, — засмеялась старуха. — Она твоей услуги не забудет, ты получишь все, чего хотел. А мне от этого одна радость!

 Коротая время за разговором, Маленький Даос с нетерпением ждал радостного часа и зорко следил за всем, что происходило напротив. Он досадовал, что день тянется так долго. Когда, наконец, смерклось и подошло время зажигать лампы, внезапно раздался стук — это по другую сторону улицы захлопнулись ворота. Го-нэн кинулся к старухе.

 — Матушка! Неужели девчонка, меня обманула? Прошу тебя, сходи узнай, что там делается!

 — Не тревожься раньше срока! Она хочет отвести глаза чужим. Подождем, пока все не улягутся, а уж если и тогда никаких вестей от нее не будет, я схожу и узнаю, что случилось.

 — На тебя вся надежда, матушка!

 В этот миг из дома напротив вышла служанка и двинулась через улицу. Юноша почувствовал себя на верху блаженства, точно освобожденный из сокровеннейших глубин ада. Он верил, что служанка несет ему счастливую весть. Вот стукнуло дверное кольцо. Служанка поклонилась старухе и промолвила:

 — Хозяйка очень благодарна матушке и просит ее зайти переговорить.

 Старуха поднялась с места, ухмыльнулась и пошла за служанкой. Молодой человек напоминал теперь стоножку, которая попала на раскаленную плиту и мечется из стороны в сторону.

 Следом за служанкой старуха вошла в дом. За столом, у лампы ее ждала Мяо Гуань. Весело улыбаясь, она повела гостью в свою спальню и сказала ей так:

 — Благодаря твоим хлопотам, матушка, я не осрамилась сегодня за игрою. Теперь я должна отблагодарить Маленького Даоса, как и обещала, ведь он выполнил свое обещание. Я позвала тебя, чтобы передать ему выигрыш и пятьдесят тысяч сверху от себя.

 — Э, красавица моя, ты же молодая, а память у тебя как у старой бабки! Ты что, забыла о чем был разговор? Ведь он сказал, что денег ему не надо, а ты снова про деньги!

 — А разве я должна еще что-нибудь, кроме денег? — воскликнула Мяо Гуань с деланным удивлением.

 — Вот тебе и раз! Да ему ничего не надо, кроме твоей красоты, — он хочет тебя, и ничего больше! И ты сама ему обещала! Он только об этом и твердит. Он же ждет твоего ответа, как изнывающий от жажды дракон! А ты, выходит, забыла о своем обещании!

 — Что за вздор! — Мяо Гуань покраснела и переменилась в лице. — Я честная девица, поведение мое всегда было безукоризненно — разве без этого могла бы я получить придворное звание! Мне оказывает покровительство важные господа, я окружена многочисленными учениками, и вдруг откуда ни возьмись этот дикарь и невежда со своими наглыми и непристойными домогательствами! Скажи ему, чтобы он и думать об этом забыл! Пусть забирает награду и мой подарок, и поскорее в путь! А иначе ему не поздоровиться!

 Мяо Гуань отдала распоряжение, и через короткое время служанка вынесла поднос, а на подносе дневной выигрыш — двести тысяч юаней и еще пятьдесят тысяч в особой шкатулке — подарок Мяо Гуань.

 — Вот, матушка, пожалуйста, передай Маленькому Даосу эти деньги да поговори с ним так, чтобы он все понял, — сказала она. Затем достав из рукава слиток серебра в триста юаней, продолжала: — А это тебе, за труды. Вон ты ведь, сколько набегалась ради меня, да и теперь еще твои хлопоты не закончились. Бери, бери, не обижай меня отказом.

 Соседка была старуха жадная и хваткая — как говорится: своей выгоды не упустит. Увидев подарок, приготовленный для нее Мяо Гуань, она сразу помягчела и стала соображать: — Деньги немалые: этакий выигрыш да еще прибавка! Парень, мне кажется, будет доволен. Неужели он так глуп, чтобы и теперь домогаться своего? Ну ладно, пойду-ка домой, а там будь, что будет! Вслух она сказала:

 — Спасибо тебе за щедрость! Деньги я ему передам, но боюсь, что он обвинит тебя в коварстве и в нарушении слова. Что я на это отвечу?

 — Какое же слово я нарушила? — притворно изумилась девушка. — Я обещала щедро отплатить, и мне кажется, эти деньги, которые я ему посылаю, плата совсем не скупая.

 Потом Мяо Гуань приказала двум своим служанкам взять деньги и проводить старуху.

 — Как отнесете деньги, сейчас же возвращайтесь, не задерживайтесь, — напутствовала их молодая хозяйка.

 Служанки проводили старуху и, как им и было велено, тотчас возвратились домой. Тем временем Маленький Даос томился в ожидании ответа. Наконец, в воротах показалась сперва старуха, а следом за нею две служанки. Го-нэн решил, что счастье его близко. Но служанки молча подошли, положили перед ним деньги и, не вымолвив ни слова, исчезли. Го-нэн растерялся.

 — Что это значит? — спросил он.

 Старуха показала рукою на деньги, разбросанные по столу:

 — Это все твое, забирай.

 — Да на что мне ее деньги! Главное то, о чем мы уговорились! — вскричал юноша.

 — Главное, главное! Для тебя, может, и главное, а для нее — нет! Что я могу сделать?

 — Стало быть, она отказывается от своих слов!

 — Она говорит, что обещала щедро тебе отплатить, а больше никаких обещаний не давала. Сказала, как отрубила, — мне и возражать — то вроде нечего.

 — Ах она негодная! Так меня обмануть! И зачем только я ей уступил!

 — Ну, как зачем! Смотри, какая куча денег. Но замысел твой пока и правда расстроен. Так проглоти-ка слюнки и подумай о чем-нибудь другом.

 — Матушка, что ты говоришь! Она ведь сама меня обнадежила, а теперь хочет отвертеться! Прошу тебя, матушка, сходи к ней еще раз. Скажи, что я непременно должен с ней повидаться нынче вечером. Посмотрим, что она скажет мне в глаза!

 — Я уж и то ради тебя все зубы стерла — так ее уговаривала. А она слушать ничего не желает: неси и неси ему деньги — вот и весь сказ. Нет, идти к ней сейчас — дело пустое. Все равно не захочет с тобою встретиться.

 — Почему же, когда ты была у нее третьего дня, она сразу согласилась прийти?

 — Ах ты чудак! Ведь тогда не ты ее, а она тебя просила, а сейчас все переменилось.

 — Ну что ж, — тяжело вздохнул Го-нэн. — Я недостоин называться мужчиной, если меня провела наглая девчонка! Но я свое возьму, я загоню ее в тупик!

 — Ладно, а пока забирай деньги! Посмотрим, как сложатся обстоятельства, и тогда подумаем, что делать дальше.

 Маленький Даос спрятал деньги и лег в постель. Мучительною была для него эта ночь. О том, что случилось, можно сказать стихами:

Она согласие дала,
Она же им пренебрегла.
В любой игре единства нет —
Враждует с черным белый цвет.
Был ею сделан ловкий ход.
И он решил игры исход.
Она хитрила неспроста:
Его доска — увы! — пуста.

 

 * * *

 

Прошло несколько дней; Все оставалось по-прежнему, ничего не переменилось. Однажды, сидя без дела подле ворот, Го-нэн увидел великолепного скакуна, которого вел под уздцы придворный служитель, а верхом на коне — императорского охотничего. Охотничий соскочил на землю и поздоровался с юношей.

 — Князь Ханча желает сыграть с Вами в вейци. Он прислал за Вами коня. Пожалуйста, садитесь поскорее, и поедем.

 Маленький Даос поклонился и вскочил в седло. Охотничий зашагал следом. Скоро они были у ограды княжеского дворца. Гость спешился и вместе со своим провожатым вошел в дом. В большом зале, за столом, уставленным яствами и напитками, сидели несколько знатных господ. Увидав Го-нэна, они встали, и хозяин сказал:

 — Хорошее вино поселило радость в сердце, и нам захотелось сыграть партию-другую в вейци. Ради этого я и послал за Вами. Очень рад, что Вы приняли наше приглашение.

 Слуга принес столик с расчерченной доской. За доску сел сперва один, потом другой придворный — оба были разбиты в самое короткое время и должны были выпить по штрафной чаре вина. Выставили игроков посильнее — снова поражение за поражением: никто не мог сравниться с Маленьким Даосом. Одним он уступал шесть камней, а то и семь, другим — четыре или пять, но уже никак не меньше двух — трех. Игроки распалились, в зале стоял крик, каждый подавал свой совет, каждый предлагал свой ход. Но Маленький Даос отвечал быстро и решительно, и никому не удавалось разгадать его замысел. Восхищенно вздыхая, вельможи поднесли гостю вина. Кто-то спросил:

 — Чье же мастерство все-таки выше: Мяо Гуань или нашего гостя?

 В душе Маленького Даоса вспыхнул гнев — он ни на миг не забывал обиды и понял, что настал час отомстить Мяо Гуань за ее коварство.

 — Ваша наставница играет очень посредственно, — сказал он. — Слава досталась ей не по заслугам. Не стоит об этом говорить!

 — Как же так? А мы слыхали, что меж вами на днях было состязание и Мяо Гуань победила, — возразил ему другой вельможа.

 — Это верно, но она попросила меня, чтобы я ей уступил, нарочно человека подсылала. Я здесь чужой, а она хозяйка, вот я и проиграл нарочно — из чувства благодарности за гостеприимство. А если бы не это, если бы я играл в полную силу, она бы не выстояла, можете быть уверены!

 — А где доказательства? — спросил князь Ханьча. — Пустым словам никто не поверит. Вот что, пригласим-ка безотлагательно Мяо Гуань и сами испытаем, кто из них сильнее.

 Он приказал слуге оседлать лошадь и съездить за Мяо Гуань. Появившись на пороге, Мяо Гуань по всем правилам придворного этикета поклонилась вельможам, но, заметив Маленького Даоса, покраснела, отвела глаза в сторону и едва выдавила из себя несколько слов приветствия. Ее усадили за стул, и один из присутствующих начал так:

 — Вы лучшие игроки в вейци, но неизвестно, кто из Вас сильнее. Сегодня перед нами вы должны помериться силами. Наградою победителю будет сто тысяч юаней. Согласна?

 Не успела Мяо Гуань открыть рот, как Маленький Даос поднялся со своего места и сказал:

 — Ничтожный чужестранец не хочет вводить благородных вельможей в излишние траты. Мы будем играть на свои деньги! — Тут он вытащил из рукава слиток золота в пятьдесят тысяч юаней.

 — Мне нечего поставить против этих денег. Я ничего с собою не взяла, — промолвила Мяо Гуань.

 Маленький Даос, почтительно сложив руки на груди, обратился к князю и его гостям:

 — Раз она не захватила с собою денег, у меня есть другое предложение, и если благородные вельможи его одобрят, так тому и быть.

 — Что же Вы надумали?

 — Пусть против моих денег она поставит самое себя. Выиграет — забирает золото, проиграет — станет моей женой. Как Ваше мнение, уважаемые господа?

 Вельможи засмеялись и захлопали в ладоши.

 — Прекрасно! Прекрасно! — закричали все в один голос. — А мы будем сватами! Прекрасное предложение! Лучше не придумаешь!

 Мяо Гуань не знала, что ответить. Если согласиться, она скорее всего проиграет: ведь мастерство Маленького Даоса уже известно ей по собственному опыту. А не принять вызов она не может, каждый поймет, что она боится, а это значит сложить оружие без борьбы. Выхода нет, она в ловушке! А вокруг еще толпа придворных, они просят, настаивают, требуют. А этот Маленький Даос, такой веселый и наглый, как будто уже победил в соревновании. Она растерялась и дала согласие на игру, сказав:

 — Это серьезное испытание, и я готова принять вызов, но давайте назначим другой день.

 — Хорошо, — сказал князь Ханча, — Пусть будет по твоему.

 Счастливым явился Маленький Даос к свои хозяевам.

 — Я скоро выиграю в вейци жену! Теперь уж она от меня не уйдет! — закричал он.

 В ответ на недоуменные расспросы стариков он рассказал о том, что случилось у князя.

 — Да, теперь она попалась! — засмеялась старуха.

 — Сходи, матушка, к ней, отнеси ей подарки в честь нашей будущей свадьбы.

 — Видно, дело пахнет свадебной пирушкой. Ради такого случая стоит постараться!- сказала старуха.

 — Вот серебро на пять тысяч юаней. Пожалуйста, матушка, пусти эти деньги на свадебные подарки и приготовления.

 Старуха положила подарки в шкатулку и пошла к Мяо Гуань. Увидев старуху и шкатулку с подарками, девушка сразу поняла в чем дело, но все же спросила соседку, зачем она пожаловала.

 — Молодой Го-нэн, мой постоялец, шлет тебе низкий поклон. Он говорит, что вчера в княжеских покоях, ты согласилась играть с ним в вейци, и в случае проигрыша выйти за него замуж. Сегодня счастливый день, и он посылает тебе свадебные подарки. Прими их, прошу тебя.

 Помолчав, Мяо Гуань промолвила: — Про замужество мы говорили, это верно. Но свадьбе не бывать! Речи насчет свадьбы — всего лишь шутка, не больше! Неужели, по-твоему, такое важное дело, от которого зависит целая жизнь, может решиться в двух партиях в вейци!

 — Какое там шутка! Он и не думает шутить! Ты в свое время просила его об услуге, он тебе не отказал, но напрасно ждал обещанной тобою награды. Теперь меж вами будет новое состязание, и уж в этот раз он своего не упустит. Не сердись на меня, но вот что я тебе скажу. Маленький Даос — человек молодой и смышленый. Оба вы замечательные игроки и самим Небом созданы друг для друга. Лучше будет, если ты решишься на этот важный шаг в твоей жизни.

 Девушка вздохнула. — Я давно потеряла родителей и росла сиротою в монастыре Мяо-Гуань. На мое счастье, там жила одна старая монахиня — ей-то я и обязана всем, чего достигла. Она выучила меня игре в вейци, и я не знала себе равных в этом искусстве. Мое имя занесли в дворцовую книгу, передо мною открылись ворота дворцов, всюду меня встречали с почетом и провожали с уважением. Но хотя я сама себе хозяйка, я не могу без приказа родителей, без уговоров свахи, только по двум возможным проигрышам повернуть и переменить всю свою жизнь. Нет, я не согласна!

 — Он опять скажет, что ты нарушаешь слово!

 — Он поставил слиток золота в пятьдесят тысяч юаней, у меня денег с собою не оказалось, но теперь я принесу это золото и поставлю его против его ставки.

 Вернулась старуха обратно и вернула Маленькому Даосу шкатулку с подарками и передала слова Мяо Гуань. Очень расстроился Го-нэн, и стал в гневе кричать:

 — Разве благородные вельможи не были свидетелями нашего уговора? Она воображает, что сможет опять меня надуть. Нет, на этот раз она от меня не ускользнет.

 На следующий день к Мяо Гуань послали стражника с приказом явиться во дворец. Девушка перепугалась насмерть. Князь Ханча, грозно насупив брови спросил ее, правда ли она посчитала события во дворце шуткой? Мяо Гуань сказала, что она не давала письменных обязательств.

 — Какие еще письменные обязательства?! — не выдержал Го-нэн. — Князь и вельможа тому свидетели! Они даже согласились быть свидетелями на свадьбе.

 Язык у Мяо Гуань прилип к гортани. Она хотела отвечать — и не могла.

 Князь продолжал: — Разве Вам не известна пословица: Выпустишь слово — на четверке рысаков не догонишь? Оба вы не знаете себе равных в игре вейци и потому уже составите прекрасную пару. К тому же, как Десница страны, Вы должны защищать честь нашей страны.

 — Я не осмелюсь ослушаться вашего приказа, — проговорила наконец девушка, — но этот человек — чужеземец, он оказался в нашем городе случайно. Если я выйду за него замуж, то мне придется ехать за ним следом. А между тем мое имя значится в дворцовой книге — как же я смогу покинуть столицу?

 — Да, у меня нет постоянного пристанища, и я вынужден, как говорится, бороздить моря и озера, — согласился Го-нэн. — Но, владея высочайшим искусством игры, я всегда был убежден, что не имею права связать свою жизнь с обыкновенной женщиной. Точно так же и Мяо Гуань, лучший и сильнейший игрок среди женщин, заслуживает большего, чем обыкновенное супружество. А потому, если мне посчастливится победить в предстоящем поединке, и вы окажите мне милость, соединив меня узами брака с этой девицей, я не вернусь на родину, останусь здесь, и мы с будущей супругой будем помогать друг другу, совершенствуясь в нашем искусстве.

 — Вот и прекрасно! — сказал князь.

 Так все доводы Мяо Гуань оказались несостоятельными, и она была вынуждена согласиться играть с Маленьким Даосом в вейци где на кону будет стоять ее возможное замужество.

 В первой партии Маленький Даос играл черными, он сразу перешел в нападение, а Мяо Гуань отчаянно оборонялась. Однако, силы были явно не равными и через некоторое время стало видно, что первая партия проиграна.

 Вторая партия, где первый ход был уже у Мяо Гуань протекала в более равной борьбе. Девушка освоилась со стилем игры Маленького Даоса и стала постепенно окружать большую группу камней Маленького Даоса.

 Го-нэн видел, что если он не сумеет спасти группу, то преимущество окажется на стороне Мяо Гуань, и вдруг неожиданно для себя он увидел тонкий маневр черных, после которого важный пункт внутри группы оказывался занятым его камнем, и после чего Мяо Гуань могла бы склонить борьбу за эту группу в свою пользу. Его лицо сделалось каменным, в голове промелькнули все его планы о свадьбе, он сидел и мысленно представлял, как он станет посмешищем для всего дворца. Он, который уверял всех, что победит девушку.

 Однако Мяо Гуань задумалась, глядя на доску и на группу камней противника, подняла голову, пристально посмотрела на Го-нэна и сделала ход. Душа Маленького Даоса ушла в пятки, она не увидела этого тонкого маневра, и теперь он сможет поставить непреодолимый заслон и спасти эту группу. Вскоре партия закончилась, и Маленький Даос победил.

 — Я выиграл. Спасибо Вам, благородные господа! Вы даровали мне жену. — сказал Маленький Даос, поклонившись вельможам.

 Вельможи снова захлопали в ладоши и весело закричали: — Вы оба несравненные мастера! Самим Небом вы предназначены друг для друга. Мяо Гуань проиграла за доскою в вейци, но выиграла себе доброго мужа! Мы поможем сыграть Вам свадьбу! Все расходы мы берем на себя!

 Лицо Мяо Гуань залил яркий румянец, она низко поклонилась и промолчала. Так и осталось невыясненным, видела ли она тот ход в партии.